Александра Гейл - Дневник любовницы мафии [СИ]
— Не понимаю, о чем ты.
— Карина, не надо мне врать. Ты от одного лишь упоминания его имени зеленеешь!
Я вздохнула.
— Он велел мне держаться от тебя подальше.
— Почему?
— Почему? Потому что я подвергаю тебя опасности. Потому что я не вашего круга. Но в данный момент я делаю все ему поперек.
— Глупости! Константин…
— Он сказал, что разберется… — приврала я. — Если мы с тобой просто разойдемся в разные стороны.
— А если нет?
— Ну… он не уточнял. Но мы оба знаем, что он может со мной сделать что угодно.
Я вздохнула, а Алекс прижал меня к себе и сказал:
— Он ничего тебе не сделает. Я обещаю.
— Конечно нет. Это бы повредило вашим с ним добрым отношениям. Однако, он может сделать что-то с Женей. С Лизой. С Димой. Это было бы не менее больно, понимаешь? Только больно было бы не тебе.
Я почувствовала, как дрогнули руки Алекса. Он понял, он услышал.
— А у тебя есть я. Я не позволю ему причинить тебе боль. Я обещаю.
Но, тем не менее, с Сергеем мы встретились. В кафе около банка. И более неприятной ситуации сложно было даже вообразить. Алекс сидел напротив отца, я — рядом с ним. Заказанный кофе давно остыл. Однако никто из нас к еде даже не притронулся. И кроме как о делах не говорили, да и то Елисеевы всего парой фраз обменялись. Когда Сергей перешел к сути, я напоминала комок нервов, у меня даже голова от напряжения разболелась.
— Прекрасная погода нынче в Лондоне, — сказал вдруг Сергей и улыбнулся. Повторять дважды ему было не нужно. А еще уточнять.
— Не очень-то. В середине марта там мрачно и дождливо, — хрипло отозвалась я, делая вид, что совсем его не поняла.
— Нет? Ах да, конечно. Я немного перепутал полушария. Это в Сиднее сейчас чудно… там вообще круглый год погода на загляденье.
И на лице у него расползлась такая улыбка…
— Заткнись, — процедил Алекс сквозь зубы, испепеляя взглядом отца.
— Не одобряешь, Алекс? Это бы решило все проблемы с Константином. Совсем все.
— Я. Разберусь. Сам.
— Ты не в состоянии с ним разобраться. Вы две кошки, которые воюют за одну набитую валерьянкой игрушечную мышку. В нее стреляли, резали, подставляли под ДТП. По-твоему, сын, рисковать жизнью девочки просто за возможность с ней спать честно? — Я задохнулась. Умеет он выбрать тон беседы. Мне он откровенно угрожает, а в случае Алекса давит на чувство вины. И, вот же дьявол, это работает. Да еще как. — Нельзя быть таким эгоистичным. Кстати сказать, а Ирина в курсе?
— Мама?
— Да, твоя мать. И отец. Они в курсе, с кем ты встречаешься?
— Разумеется, — ответила я, глядя прямо ему в глаза, и избегая лишних движений. Манипуляторов.
— Хм, это же прекрасно. Значит, никто не возразит против этого, — улыбнулся Сергей и бросил на стол сегодняшнюю газету, в которой красовались наши с Алексом фотографии и заголовок типа «Разве можно не любить гимнасток?». Мы были запечатлены на дворцовой площади. Счастливые, смеющиеся, влюбленные настолько, что видно невооруженным глазом.
— Ты просто урод, — рявкнул Алекс, встал, схватил меня за руку и вытащил из кафе. А Сергей просто усмехнулся. Но он был прав. Во всем и всегда.
Это было низко, мерзко и отвратительно, но в надежде, что мама смягчится, я поехала к ней. Выдержать вечер совместной готовки, смеяться, делиться университетскими рассказами, но при этом не открыть рот и не называть истинную причину визита оказалось одним из сложнейших заданий за всю мою жизнь. Все-таки она мама. И она важнее других. Я решила, что чай — лучшее время для разговора, и начала весьма издалека:
— Мама, а как ты видишь молодого человека, с которым я должна встречаться?
— Он должен быть умный и порядочный, а что? — ровно ответила она. Алекс и порядочность? Не в этой жизни.
— Просто интересно.
— Да, Карина, мне тоже, — кивнула она и подтолкнула ко мне газету. Я закрыла глаза и сглотнула. Ого, так актриса я еще и потомственная! Она тоже весь вечер шутила и смеялась, ни словом, ни намеком не выдала, что понимает цель моего прыганья вокруг на мягких лапках.
— Мам… я его люблю.
— Вне всяческих сомнений, — все так же меланхолично отозвалась она. И мне захотелось ее убить. Лучше бы она накричала, устроила скандал… да что угодно.
— И что?
— А что? Карина, кто он? Чем он занимается? Какой он на самом деле? Ты согласна с его жизненными принципами? Этого не может быть, не будь я твоей матерью. Я тебя воспитала другой!
— Нет, меня не все в нем устраивает, — предавая нечто запрятанное в глубине сердца, произнесла я. — Но я и не выхожу за него замуж.
И вот после этих слов ее чашка опрокинулась, и маму прорвало.
— Еще бы ты замуж собралась за этого… морального инвалида! Елисеевы, Карина, жуткие люди, ужасные. Его отец владеет наркокартелями, игорными домами, местными притонами проституток, снабжает нелегально ввезенным оружием полстраны, а ты мне говоришь… что, так и быть, замуж за него не собираешься?!
И чашка полетела на пол. Я никогда не видела, чтобы посуда билась на такие крошечные кусочки. Или, может быть, мне только так показалось, потому что мы с мамой собирали эти осколочки в гнетущем молчании, показавшемся вечностью.
Да, Сергей был прав. Да, мама была права. Да, мы с Алексом не пара. Но разумные доводы мне были уже ни к чему. Меня не могли они остановить, и вечером, когда Алекс мне позвонил и объявил, что сейчас приедет, я безумно обрадовалась. Я даже не попыталась сопротивляться.
Будто подтверждая мамины слова, Алекс повел меня в заведение сомнительной репутации, типа дешевой забегаловки с азартными играми. Там нас ждали Олег, Игорь, Стас и Эрик с Инной. Мы провели вместе веселый, восхитительно бессмысленный вечер. Вырвали, украли, казалось, спрятались ото всех неурядиц. Как сейчас помню, что Игорь был крайне словоохотлив. Собственно, и собрались мы в его честь — у него родилась племянница. Я никогда раньше не задумывалась о личных жизнях этих людей. Как-то не принято что ли было об этом говорить, но теперь выяснилось, что у него есть старшая сестра, которая счастливо замужем, а теперь еще и родила девочку весом три килограмма и восемьдесят граммов (да-да, я все это помню, и вы поймете почему). И он напился в хлам по такому событию. И все были за него рады… Но счастливее меня не было никого на свете, потому что я сидела рядом с Алексом, а он обнимал меня за талию. В тот вечер не существовало никого и ничего, кроме нас. Ни родителей, которые не понимали, ни одного психованного подонка, который жаждал испить моей крови. Мы веселились, играли, я всех нафотографировала на годы вперед. Но все хорошее, как это часто бывает, закончилось слишком быстро. И вы даже не представляете как!
